О гражданах и гражданстве
посёлка Голубая Бухта

Там жить нельзя...
Иль только -
как в новом незнакомом месте.
Там жить нельзя...
Поскольку
другие ветры носят вести,
другие люди носят вещи,
и о другом там волны плещут.
.
Там жить нельзя...
Ведь всё прожито,
и сжато, снято
наше жито.
И собраны плоды.
И даже у воды
другие звуки.
Нездешние глаза.
Чужие руки.
Там жить нельзя...
....................
.
Но всё же я
бегу,
спешу туда вернуться,
чтоб хоть на время окунуться
в тот воздух, запахи предночья.
Закрыть глаза. И постоять.
И вдруг почувствовать опять
себя той самой
дочей-дочью.
.
Пусть одуванчик легкопухий
замолвит слово за меня -
она - своя, и просто слухи,
что мол забыла, изменя,
она - из нас, из голубовских,
не изменяющих гражданства,
она из нас, что по-любовски
с тавром, с наколкой постоянства.
Она - из нашего помёта,
из нашей шоблы, нашей роты,
одних отведавших плетей
несчастных сукиных детей.

Мошки

Закружит дворы завертит
лёт осенний, лёт прощанья,
временной подобна смерти
театральность увяданья.
.
Занесёт дворы засыпет
осени янтарный гений,
увяданье - встречный выпад
безрассудности цветений.
.
Землю серую залюбит,
разукрасит пёстрой крошкой,
и немножко двор побудет
в янтаре сидящей мошкой.